Der Artikel beleuchtet die Frage nach der Natur des „Petersburger Textes“ im Roman „Eine alltägliche Geschichte“, nach dessen Korrelation zum Gesamtkorpus des „Petersburger Textes“ der russischen Literatur, und nach seiner individuellen Bedeutung in Gontscharows Prosa. Wir untersuchen die verschiedenen Ebenen des „Petersburger Textes“, die sich auf den Ausdruck der Kategorie des „inneren Zustands“ des Helden sowie auf Kultur und Natur beziehen. Als Schlussfolgerung lässt sich sagen, dass Gontscharows Roman nicht in den Mainstream des „Petersburger Textes“ der russischen Literatur passt, jedoch dessen Grundprinzipien entspricht und durch Gontscharows Ironie und Symbolik ernsthaftes Potenzial für die semantische Erweiterung des einzelnen lokalen Petersburger Vokabulars hat.

The article raises the question about the nature of the “Petersburg text” in the novel “A Common Story”, about its correlation with the general body of the “Petersburg text” of Russian literature and about its individual meanings in Goncharov’s prose. Various levels of the “Petersburg text” are considered: the expression of the category of the “inner state” of the hero, as well as culture and nature. It is concluded that Goncharov’s novel does not fully fit into the mainstream of the “Petersburg text” of Russian literature, but adopts the basic principles of its construction, and also has great potential for the semantic increments of the individual local Petersburg dictionary, which is determined by Goncharov’s irony and symbolization.

В статье поднимается вопрос о природе «петербургского текста» в романе «Обыкновенная история», о его соотношении с общим корпусом «петербургского текста» русской литературы и об отдельных его смыслах в гончаровской прозе. Рассмотрены различные уровни «петербургского текста», связанные с выражением категории «внутреннего состояния» героя, а также культура и природа. Сделан вывод, что роман Гончарова не полностью вписывается в магистральное направление «петербургского текста» русской литературы, но перенимает основные принципы его построения, а также имеет большой потенциал семантических приращений отдельного петербургского словаря, который определяется по иронии и символизации Гончарова.